Жёлтая в. Софьоне - Влад Льенский

У тёмной кладовой для раскладушек было ещё и воспитательное значение. За непослушание воспитательница могла оставить там нарушителя в темноте для исправления. Так говорила нянечка. Но за всё время, пока Тима посещал садик, никогда и никого в кладовую не направляли. Воспитательница Светлана Михайловна непослушных ставила лицом в ближайший свободный угол. После непродолжительного стояния, решив, что уже достаточно страданий, наказанный мальчик или девочка начинали заунывно петь на мотив церковных псалмов, о чём дети, что интересно, не имели совершенно никакого понятия:

– Светлана Михайловна – простите меня —

Я – боль – ше – так – не – бу – ду – де- е- е – е – ла —а —а – а- а -а -ать…

Мелодию узнавала только нянечка, немало этим удивлённая. Никто не учил малышей пению на церковных хорах. Однако, они выводили самопроизвольно в точной тональности ноты церковного распева до тех пор, пока воспитательница не решала, что достаточно. Если наказанных было несколько, то печальное воспевание исполнялось в унисон, а когда воспитательница выходила на пару минут мелодические прошения останавливались, но исправно возобновлялись, когда владычица детских душ опять появлялась. Выпускали из угла всех сразу. Зачёт воспитательного мычания носом в угол шёл по последнему и первые наказанные к этому моменту просто уставали гундосить и потому подтягивали только гласные, да и то через одну и даже не всегда впопад.

Были мальчики, не принявшие правил печали, такие как Тима. Они в углу никогда не распевали. Соответственно и раскаяния за ними не замечали. Потому молчуны выстаивали максимально возможное время до поры, пока родители не придут.

Воспитательница держалась сложно сопряжённых понятий с перекрёстными связями, основанием имевших старинные казачьи нравы. Правда, телесные наказания из обихода были категорически исключены. Руководитель группы знала обстановку в семьях. Если ребёнка за нарушение в группе могло постигнуть наказание ещё и дома, то таких детей в углу до прихода родителей не держали. Тиму дома наказывали чрезвычайно редко. Считалось, что мальчик мал сознавать вину. Воспитательница так не думала. Потому в углу ребёнок стоял до появления мамы. Позже, когда Тима понял, чего от него хотят, стояния в углу прекратились. И он даже не озадачился – почему ему просто не сказали с самого начала, что в помещении группы нельзя бегать, что не нужно громко кричать в играх, что нельзя отнимать игрушки у других детей, даже если эту игрушку ты сам и принёс в колхоз?

Правила нужно постигать методом проб и ошибок. Это правило. Именно это вбивала в детские головы достойнейшая Светлана Михайловна доступными ей способами.

Сейчас в детском саду время тихих игр в группе. Тима играл в машинки с другими мальчиками и, кроме звука гудящих моторов и междометий, там ничего не было слышно. Девочки в это время взяли себе каждая по куколке и вели беседу за них, словно встретились давнишние знакомые.

– Однажды был тихий час. У одного худенького мальчик и у одной стройной девочки раскладушки оказались рядом. В это время в раздаточной закипел чайник и засвистел. Так появился художественный свист, – рассказывала Капа.

Это была строго одетая девочка в белой блузке и чёрной юбочке. Кукла её нарядно выглядела в простецком платье крепостной крестьянки, но с красивыми, блестящими, белыми, короткими кудряшками. Настоящие крестьянки в старину носили косу или косы и покрывали голову платками. Но для кукол это считалось не обязательным.

– Вечно несёшь непонятно что. Болтаешь, – откликнулась другая девочка, Эва. Она отличалась платьем с оборками на груди. Кукла её была наряжена в кеды и синие брючки, в футболку и с гитарой за спиной. Из гитары выступала рукоятка. Можно было крутить рукоятку и слушать мелодичное звучание механизма.

– Однажды сидели один мальчик и одна девочка на качелях и болтали ногами. Так появилась болтовня, – откликнулась Капа.

– Ха! Иногда тебя интересно слушать, – засмеялась третья девочка, Вера. На ней хрустел белый халат для игры в поликлинику и в руках её восседала кукла-медик с красным крестом на шапочке.

Конец ознакомительного фрагмента.